Аманжол Смагулов

Так, если раньше стремились наладить более тесные контакты с Евросоюзом, то теперь в приоритете страны СНГ, Китай, Индия, Пакистан, Иран. Об этом в ходе заседания экспертного клуба ОФ "Мир Евразии" сообщила советник председателя правления АО "Национальное агентство по экспорту и инвестициям Kaznex Invest" Сауле Ахметова.
– В связи с последними событиями в экономике, мы провели анализ чувствительных товаров, которые поставляются в другие государства. Теперь мы приступили к переориентации в отношении тех стран, экспорт в которые мы будем поддерживать, – сказала Ахметова на заседании, посвященном росту импортозамещения, экспорта и конкурентоспособности в рамках Евразийского экономического союза.
К слову, дискуссия, развернувшаяся вокруг трех, по сути, разных понятий, свелась в итоге к нескольким главным тезисам. Так, эксперты в унисон высказались против политики импортозамещения, когда речь идет о запрете на ввоз товаров из других государств. Было отмечено, что создание барьеров для импортеров не только лишает потребителей права выбора и противоречит самой идее ЕАЭС, но также ослабляет отечественный бизнес, консервирует отсталое производство. Потому от политики импортозамещения нужно переходить к политике экспортоориентированности, говорили участники обсуждения.
– Импортозамещение в рамках ЕАЭС должно оцениваться через его экспортный потенциал. Если он есть, значит, импортозамещение приведет к экономному и рациональному использованию валютных ресурсов, созданию новых рабочих мест, росту малого и среднего бизнеса, укреплению стабильности на внутреннем рынке товаров и услуг, – отметил политолог Эдуард Полетаев.
Казахстанская продукция будет востребованной на внутреннем рынке, если она будет конкурентоспособной на внешних рынках. В этом случае акцент делается на качестве товара и поддержке производителей, например, с помощью госзакупок, а не создании искусственной благоприятной среды путем отсечения возможных конкурентов.
– Когда мы говорим об импортозамещении, мы, прежде всего, говорим о стратегии выживания. Когда мы говорим об экспортоориентированной экономике, мы говорим о стратегии развития. Речь идет о внешнеторговом балансе: если мы экспортируем больше, чем импортируем, значит, мы на пути к развитым странам, в ту самую тридцатку, – отметил главный научный сотрудник Центра военно-стратегических исследований Андрей Хан. – Например, что такое импортозамещение в условиях современной России? Россияне вынуждены им заниматься, это ситуация выживания.
Кроме этого, по мнению эксперта, Россия переходит на модель мобилизационной экономики. Все сферы – от науки до промышленности – будут в той или иной мере работать на военно-промышленный комплекс. Все отрасли либо будут создавать частичные или достаточно емкие продукты вооружений, либо станут работать для нужд других необходимых сфер – транспортной, коммуникационной, медицинской.
– Почему я привожу этот пример? Потому что в условиях протекционизма ЕАЭС какого-то иного пути, кроме как встраиваться в российскую экономику, просто нет, – утверждает Андрей Хан. – Говорить о мощных экспортных прорывах на базе собственных предприятий могут только единицы. Что же касается того, как на мировом рынке найти свою нишу, мне кажется, надо пропустить болезненную фазу, когда мы пытаемся за счет своей индустриализации кого-то догнать, но все равно не догоним.
Генеральный директор консалтинговой компании "Алмагест" Айдархан Кусаинов был не столь категоричным, но все же создание отечественного продукта на базе развитой российской индустрии он считает хорошей возможностью для казахстанского бизнеса. По его мнению, отечественные предприятия могут успешно встраиваться в производственные цепочки, а также выпускать товары под собственным брендом, а затем экспортировать их в другие государства.
– При этом необязательно выпускать готовую продукцию. К примеру, у нас есть, Текелийский аккумуляторный завод, который экспортирует продукцию в Россию. Завод встроен в производственную цепочку, и то, как продвигать готовую продукцию, – это головная боль российских экспортеров, – подчеркнул Кусаинов.
Между тем профессор Казахстанско-немецкого университета Рустам Бурнашев убежден, что импортозамещение и экспортоориентированность – это идеологические концепции, модели поведения, которые предлагались развивающимся странам для тех или иных идеологических целей:
– Если мы говорим об экспортоориентированной экономике, то это модель, которая предлагает просто взять и открыть рынок для любого внешнего товара. Открыть рынок для развитых стран в самом широком смысле – это может быть рынок труда, рынок производства и любой другой. То же самое, когда мы говорим об экспортоориентированной модели. На мой взгляд, это миф, что страна третьего мира может найти свою нишу на глобальной арене. Есть, конечно, исключения – например, Южная Корея. Но в массе своей экспортоориентированность выливается в экспорт того же самого сырья. Думаю, что ключевая задача – отказаться от тех моделей, которые нам навязываются, и попытаться работать в техническом формате.
То есть действовать в своих интересах, поддерживая собственных производителей и экспортеров. Впрочем, именно этим Казахстан и занимается. Например, казахстанских экспортеров, по словам Сауле Ахметовой, поддерживают так, как ни в одной стране СНГ.
– Хотя во всем мире уже отошли от прямой поддержки экспорта. Все международные организации, в том числе Всемирная торговая организация, строго следят за экспортом, который не должен субсидироваться, потому что это нарушает справедливую конкуренцию. При этом все страны-члены ВТО и государства, не входящие в эту организацию, поддерживают свой бизнес, – заметила представительница нацагентства по экспорту.
И добавила, что сегодня крупнейшие игроки сменили тактику – перешли от продвижения экспорта, то есть продвижения готовой продукции, к развитию экспорта. Это означает создание благоприятных условий для того, чтобы предприятие имело возможность и могло продавать свою продукцию на внешних рынках. В Казахстане, как говорит Сауле Ахметова, к такому пониманию еще не пришли:
– Нередко заявляют: "Вот создали Kaznex Invest или "КазЭкспортГарант". А где экспорт, почему он не вырос?". Или приходишь просить бюджет, тебе дают денег и говорят, что к концу года экспорт должен вырасти на 10%. Это то же самое, что дать денег людям, которые не умеют танцевать балет, и требовать, чтобы через год они танцевали также, как на сцене Большого театра…
По словам Ахметовой, еще несколько лет назад экспорт носил случайный характер – год есть, год нет. Теперь же появилась группа постоянных экспортеров. Их немного, и продуктов с высокой добавленной стоимостью среди экспортируемых товаров мало. Однако отечественные производители становятся все более конкурентоспособными, причем, не только на российском рынке – некоторые соперничают уже и с западными компаниями. Например, есть казахстанские предприятия, которые экспортируют зимнюю одежду в Швейцарию, поставляют кожаные сумки в Италию.
– Я считаю главным достижением то, что мы все-таки смогли переключить менталитет наших людей – и бизнесмены, и чиновники стали меняться. Когда в 2008 году мы впервые пошли на предприятия, все говорили: "Какой к черту экспорт? Нам бы здесь выжить". Но я часто привожу пример: в 90-е годы мы завозили 80-90% растительного масла, сейчас казахстанские производители покрывают 60% потребностей. Что же касается развития экспорта… Да, мы хотим, чтобы все шло быстрее и сразу, и в большем объеме. Но развитие экспорта – это длительный процесс, и, я считаю, он идет, – заключила Ахметова.