Алексей Афонский, "Профиль", 21 июля

Власти Южной Кореи исследовали положение дел в народном хозяйстве северного соседа. Сеулу удалось выяснить, что рост ВВП страны-изгоя в прошлом году стал самым существенным с начала века. Во многом ему способствуют военная программа Пхеньяна, промышленность, энергетика и торговля с Китаем. Правда, последняя год от года хиреет из-за международных санкций, и в 2017 году экономический рост грозит перерасти в очередной застой.
Центральный банк Южной Кореи оценил рост ВВП КНДР за 2016 год в 3,9% (до 28,6 миллиарда долларов), и это лучший показатель за последние 17 лет. Предыдущий всплеск был в 2007 году, но тогда успехи были скромнее. В самой Южной Корее, тем временем, последние пять лет наблюдается подобие стагнации - нынешний рост ВВП в три раза уступает тому, что был в начале 1990-х.
Основными драйверами успеха КНДР стали горнодобывающая промышленность, производство и энергетика (электроэнергия и газ). Но главную роль ожидаемо сыграла оборонная отрасль. Только в 2017 году Пхеньян провел несколько запусков и испытаний ракет. Некоторые, как, например, в середине апреля, оказались неудачными, другие обманули завышенные ожидания экспертов. 4 июля, в День независимости США КНДР запустила баллистическую ракету, о классе которой до сих пор спорят разные страны: Пхеньян вместе с Вашингтоном утверждают, что она была межконтинентальной, Москва настаивает на средней дальности.
Авторы исследования решили считать затраты на такие запуски государственными расходами, а разработку оружия массового уничтожения - инвестициями в производство. При этом подобные "инвестиции" нередко оборачиваются негативными последствиями, ведь Запад вводит против Пхеньяна санкции. В последнее время они направлены на запрет экспорта корейского угля за пределы страны. Основным покупателем традиционно считается Китай, но после очередного запрета в феврале единственным партнером осталась Малайзия - в марте она приобрела угля на 570 тысяч долларов (месяцем раньше северокорейский оборот равнялся 105 миллионам). Тем не менее, в 2016 году добыча северокорейского угля выросла на 8,4%.
Еще один важный фактор - восстановление после засухи, поразившей страну в 2015 г. По данным южнокорейского регулятора, ВВП на душу населения в Северной Корее в прошлом году равнялся 1300 долларов - это примерно 4,5% от аналогичного показателя на юге полуострова. Но даже такие цифры можно считать успехом, ведь за год до этого на каждого гражданина КНДР приходилась всего тысяча долларов от стоимости товаров и услуг, произведенных предприятиями страны.
Правда, прогнозы на текущий год уже не столь радужные. Виной тому, помимо западных санкций, новая засуха, которая грозит большими проблемами с урожаем, и сокращение иностранных инвестиций в страну, в том числе и за счет закрытия межкорейского технопарка Кэсон. Соответствующее решение год назад приняла уже бывшая президент Южной Кореи Пак Кын Хе, отстраненная от власти за превышение полномочий. Последствия закрытия технопарка Пхеньяну только предстоит ощутить в полной мере. Новый президент Мун Чжэ Ин известен более дружелюбной позицией по отношению к северному соседу, но о восстановлении парка речь пока не идет.
Информацию о состоянии северокорейской экономики Банк Кореи собирал из самых разных подручных источников, например, от разведки и министерства по делам воссоединения. Недостающие данные, такие как цены, заменяли аналогичными южнокорейскими.
Параллельно свой доклад о состоянии северокорейской экономики подготовило Агентство Южной Кореи по содействию торговле и инвестициям. Оно рассказало, что основным торговым партнером КНДР в 2016 году, несмотря на начавшиеся уже тогда угольные ограничения, был Китай. На его долю пришлось 93% всех сделок Пхеньяна общим объемом 6,55 миллиарда долларов (это на 4,7% больше, чем годом ранее).
Эти данные подтверждают майское расследование The Wall Street Journal. Оно было посвящено северокорейскому бизнесу и тому, как он обходит санкции. Журналистам удалось выяснить, что предприятия-экспортеры природных ресурсов нередко создают совместные предприятия с китайскими партнерами. Так, северокорейская Ryonbog General Corporation почти десять лет сотрудничает с китайской Limac Corporation. В последней утверждают, что совместная компания "никогда не начинала коммерческую деятельность на постоянной основе" и даже едва не была расформирована, но выводы журналистов свидетельствуют об обратном.
Кроме того, в Поднебесной работает множество подставных северокорейских фирм, которые по сложным схемам получают иностранную валюту, которую потом переправляют на родину. Также они предоставляют компаниям из КНДР доступ к международным рынкам - операции маскируются целой сетью специальных контрагентов. Об этом говорится уже в февральском докладе ООН. Правда, после мартовского отключения КНДР от международной системы SWIFT сотрудничать с китайскими партнерами стало чуть сложнее.