"Страна и мир", 4 февраля

Пять лет назад Жармахан Туякбай, занимавший до этого должность генерального прокурора, после избрания его депутатом занял пост спикера нижней палаты Парламента второго созыва. Тогда он казался очень довольным и собой, и всем вокруг. В том числе и своим перевоплощением из прокурора в публичного политика в новогодние дни феерического 2000-го года, когда его прокурорская карьера плавно перешла в политическую. Да и как ему было не быть довольным, ведь фортуна и звезды благоволили ему. Они выбрали тогда именно его - он стал четвертым лицом в государстве, а такой подарок, согласимся, судьба вручает не каждому из нас и не каждый день.

Но на первых, порах перевоплощение далось нелегко, ведь публичный политик всегда на виду. Надо было привыкать к плюрализму мнений коллег-парламентариев, отвечать на каверзные вопросы журналистов, следить за тем, чтобы внешний вид перед фотокамерами был безупречным, а речи были гладкими и, самое главное, демократичными. Но очень скоро оказалось, что кресло спикера нижней палаты законодательного органа пришлось в пору новоиспеченному политику. Он сумел подавить в себе "диктаторские замашки", сменил резкий прокурорский тон на решительный спикерский, быстро научился управлять депутатской вольницей. Как-то, во время очередных дебатов, перешедших в галдеж, он веско осадил нарушителей регламента, заявив: "Я шведу порядок железной рукой!". Так, постепенно из недоступного строгого блюстителя законности и правопорядка, с вечно нахмуренными бровями грозного прокурора г-н Туякбай превратился в милейшего, раскованного политика-демократа, уважающего свободу слова, плюрализм и все другие основы основ общепринятой модели современной демократии. Кроме того, он научился с легкостью относиться критике, какой бы жесткой она ни была, как со стороны газет, так и со стороны оппозиции.

И все ему нравилось в том хоть и властном, но вполне демократическом лагере. Ведь на политический Олимп его вознесли демократические выборы в демократический орган - Парламент суверенной республики, идущей по пути демократизации.

Или, по его мнению, власть тогда была честнее, или гражданская совесть Жармахана Айтбаевича спала крепким сном, презрев судьбы народа и демократии - история об этом умалчивает. Даже статья Виктора Верка под названием "Серое на сером", посвященная новому спикеру Мажилиса Парламента Ж. Туякбаю, опубликованная в то время в газете "Время", не вызвала в нем никаких эмоций. А ведь его в той статье назвали серой, ничего собой не представляющей недемократической личностью, на сером фоне его прежней карьеры в надзорно-прокурорских органах. И вот чудесная метаморфоза - через пять лет тот же спикер Туякбай и та же самая газета "Время" стали заклятыми друзьями-единомышленниками. Так что в политике, оказывается, как и в любви - один шаг от взаимного неприятия до сердечных отношений. Как сказал поэт, "и ненавидим мы, и любим мы случайно, ничем не жертвуя ни злобе, ни любви...".

Так было до поры, до времени, пока не настало время новых выборов в Мажилис. И тут вдруг оказалось, что якобы есть другая форма демократии, присущая уже другому лагерю - оппозиционному. А та, которой экс-спикер пользовался во время своего пребывания во власти, теперь стала ему будто бы мала в размерах. Наверное, из-за того, что, просидев пять лет в кресле спикера, он значительно прибавил в своем политическом весе. А, может, на г-на Туякбая внезапно с небес сошло откровение? И именно в то время, когда он, прождав месяц после парламентских выборов, так и не дождался приглашения на спикерство. И вот тогда воззвал он, подобно новоявленному пророку, к высшей справедливости и к оппозиции.

Такое бывает: человека вдруг озаряет, и он чувствует себя мессией. Здесь опять вспоминается строчка из классика, привожу ее слегка перефразированной: "С тех пор как вечный судия мне дал всеведенье пророка, в очах власти читаю я страницы злобы и порока...".. И вот Жармахан Туякбай внезапно, в одно октябрьское осеннее утро, проснулся в новой ипостаси - стал в своем новом перевоплощении неодемократом. Как известно из истории, бунтарское настроение почти всегда почему-то возникает именно осенью - любимый сезон для революционных переворотов. Какая-то необъяснимая тяга к переменам привела нашего героя в противоположный к власти лагерь оппозиции. Впрочем, при ближайшем рассмотрении появившаяся у экс-спикера охота к перемене мест была не столь уж необъяснимой. Тому могло быть несколько причин. Первая: наверное, он поставил себе цель на перспективу, "если я смог стать четвертым в государстве, то почему мне теперь не стать первым, заняв пост президента на предстоящих выборах?". Вторая: наверное, он подумал, "если меня не изберут спикером повторно, то уйду, куда глаза глядят". И действительно, на сей раз фортуна и звезды отвернулись от него. Тогда он, поняв, что должность спикера ему больше "не светит", взял да и ушел, куда глаза глядят. А глаза у выпавших из высшей должностной обоймы номенклатурных чиновников и политиков обычно сразу смотрят на противоположную сторону - на оппозицию.

Ну а дальше все смахивает на увлекательную детективную историю в почти шпионском духе. В обстановке строгой секретности (как, к примеру, Кальтенбруннер с Аленом Даллесом, или Штирлиц с Борманом) Жармахан Айтбаевич, натянув по-ленински на лоб и глаза свою демократическую кепку, в густых вечерних сумерках встретился с представителем газеты "Время". Он передал редакции свое политическое заявление с пометкой "совершенно секретно" и с революционным заголовком "Время выбора", которое было с соблюдением конспиративности отпечатано ночью. В общем, обе стороны - и газета, и автор статьи - приготовили для читателей информационную бомбу.

На утро однопартийцы и изумленный электорат ознакомились с откровениями Жармахана Туякбая, что произвело в обществе определенный фурор. Автор заявления писал о якобы нестерпимых муках, которые он стал испытывать в последнее время, когда вдруг понял, что в прошлом многострадальный народ и сейчас продолжает страдать без настоящей демократии. К тому же он никогда не пробовал ее и не знает, с чем ее едят - с икрой или без оной. Мол, не ем, не сплю, не радуюсь жизни, демократическое самоосознание совсем замучило. Хочу пострадать за народ, вместо лаврового венка победителя буду носить терновый венок страдальца за счастье электората и так далее в том же духе. Напомню, что герой этой истории, уходя из власти, громко хлопнул дверью, отказавшись от депутатского мандата. Правда, на всякий пожарный случай оставил для себя тропинку для возвращения, заявив, что остается в команде Президента. То есть остаюсь, но ухожу или ухожу, но остаюсь - в общем, понимайте, как хотите.

Кстати, за полгода до демарша Ж.. Туякбая также громко выступил в оппозиционной печати с претензиями к легитимной власти еще один якобы "неодемократ" по фамилии то ли Заманбеков, то ли Акырзаманов. Он повинился в том, что когда-то сам, своими руками душил оппозицию, и теперь глубоко раскаивается в содеянном, готов искупить перед ней свою вину. Но у того была другая причина уйти в оппозицию - у него прямо из домашнего сейфа пропал, нажитый непосильным трудом, один миллион долларов. И опять провластная демократия оказалась виноватой, которая, видите ли, плохо охраняет добро своих граждан. Но ведь все знают еще с советских времен, что деньги (если они есть) надо хранить не в чулках, а в сберегательной кассе.

Сейчас г-н Туякбай получил статус главного оппозиционера, возглавляет Координационный совет объединенной оппозиции. И, наверное, надеется, что нынешние сподвижники выдвинут его как своего единого кандидата на пост президента страны на ближайших выборах. Однако его тайная мечта (как и любого политика) и столь смелые ожидания могут оказаться напрасными. Как говорится, мечты, мечты, где ваша сладость? Ему надо трезво смотреть на вещи и не обольщаться, верить обещаниям оппозиции все же не стоит. У нее нет общей идеи, в рядах раскол, интересы народа на втором плане, на первом - личные амбиции. Как недавно с видимой тоской во взгляде и в голосе пожурил свою новую паству сам Жармахан Айтбаевич, выступая с оппозиционной трибуны, "какие мы все-таки недисциплинированные, у нас нет единства, среди нас разнобой, разногласия...".

И тут у стороннего наблюдателя возникает логичный вопрос: если в среде оппозиции нет единства и взаимопонимания, как они хотят понять нужды народа и объединить ею вокруг себя? Или о народе они не помнят, занимаются политикой ради политики или от нечего делать? В таком случае оппозиция не может быть серьезной политической силой, ибо движущей силой истории всегда был и остается Его Величество Народ. В этом смысле фигура главного оппозиционера-координатора якобы демократических сил Ж. Туякбая выглядит в некоторой степени даже трагически. Его политический багаж и профессионализм могут остаться невостребованными. Но если его действительно волнуют интересы народа и судьба демократии, то он мог бы выражать волю электората через парламентскую трибуну, не претендуя на кресло спикера, не отказываясь от депутатского мандата. Разве звание народного избранника и интересы избирателей в его понимании не стоили того, чтобы перешагнуть через личные интересы и гордыню?