Константин Сыроежкин, "Континент", 11 июня

С момента официального провозглашения Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) в июне 2001 года прошло не так уж много времени, но оно вместило в себя события такого масштаба, что сегодня вряд ли кто из экспертов возьмет на себя смелость однозначно говорить о перспективах этой организации, особенно в части их военно-политической составляющей

Недооценивать итоги Санкт-Петербургского саммита было бы не совсем справедливо. С принятием Хартии ШОС эта организация хоть как-то формализовала права и обязанности входящих в нее государств, что, как мы увидим ниже, далеко нелишне. Нельзя не оценить и другой принятый на саммите документ - Соглашение о создании региональной антитеррористической структуры. Худо-бедно, но эти документы открывают возможность для формирования постоянно действующих органов этой региональной организации. И, как знать, может быть надеждам Игоря Иванова о том, что ШОС превратится в "эффективный дееспособный механизм взаимодействия государств в решении проблем региона, и в первую очередь проблемы безопасности и стабильности" и суждено сбыться. Однако нельзя не учитывать и того обстоятельства, что как характер сотрудничества между государствами - участниками ШОС, так и геополитическая ситуация в Центральной Азии, непосредственно влияющая на это сотрудничество, четко различаются по своим характеристикам, и водораздел этот проходит по линии до и после событий 11 сентября 2001 года.

До

Созданная для решения пограничных вопросов "Шанхайская пятерка" уже к концу 90-х годов пережила саму себя. И не только потому, что к этому времени все пограничные вопросы были решены, но прежде всего в силу динамики процессов, происходящих в этот период в регионе. Казавшиеся иллюзорными и носящие скорее академический характер проблемы угрозы исламского и политического экстремизма, этнического сепаратизма, международного терроризма и т. д. приобрели реальные очертания и потребовали адекватных ответов со стороны политических режимов центральноазиатских государств.

Понимая, что в одиночку ни одно из государств региона эти проблемы решить не в состоянии, ответы искались в правовом поле, создаваемым Договором о коллективной безопасности (ДКБ) и "Шанхайской пятерки". Если обратить внимание на обсуждаемые на последних саммитах глав - участников "Шанхайской пятерки" вопросы, легко заметить, что акцент был сделан на проблемах региональной безопасности, борьбе с терроризмом, этническим и исламским экстремизмом.

На Душанбинском саммите, прошедшем 5 июля 2000 года, главы государств скрепили своими подписями "Соглашение о противодействии международному терроризму", предусматривающее создание Антитеррористического центра (АТЦ) и проведение совместных антитеррористических операций, и "Соглашение о взаимодействии в военно-политической, экономической и культурной сферах". Участники встречи заявили, что не намерены замыкаться в рамках национальных границ, а к деятельности по обеспечению международной стабильности могут примкнуть и другие государства, обеспокоенные распространением международного бандитизма, экстремизма и наркобизнеса.

Вполне естественно, что и доминирующие позиции в этой организации занял тандем Россия - Китай. Причем последний, в силу своего экономического потенциала, даже в большей степени, чем Россия, что, по-видимому, оказало не последнее влияние на решение Узбекистана присоединиться к этой организации.

В июне 2001-го "Шанхайская пятерка" превращается в Шанхайскую организацию сотрудничества (ШОС), и шестым ее полноправным членом становится Узбекистан. Несколько меняются и приоритеты в деятельности организации. Хотя июньский саммит глав государств - участников ШОС прошел в большей степени под эгидой решения вопросов обеспечения безопасности в регионе, уже на нем было подчеркнуто, что наиболее перспективным направлением развития ШОС является региональное экономическое сотрудничество. Прошедшая 13-14 сентября в Алматы встреча премьер-министров государств - участников ШОС лишь укрепила уверенность экспертов в том, что организация разворачивается в сторону экономики.

Казалось, ничто не могло помешать ее дальнейшей эволюции и превращению в региональный экономический и политический форум. Однако атака террористов на США 11 сентября и события, произошедшие после нее, существенно изменили не только расклад геополитических сил в регионе, но и предпочтения государств - членов ШОС.

После

Сразу необходимо подчеркнуть, что официально ни одно из государств - членов ШОС до последнего времени не делало заявлений, противоречащих достигнутым ими при создании организации договоренностям. Более того, на встрече министров иностранных дел государств-участников в январе 2002 года в Пекине все они были подтверждены. В подписанной декларации подчеркивалось, что "Развитие последних событий в Афганистане убедительно свидетельствует о верности и дальновидности выбранной линии на приоритетное налаживание сотрудничества между ее государствами-участниками в области поддержания региональной безопасности и стабильности, а также борьбы с тремя угрозами - терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом". Тем не менее определенный холодок в отношениях между государствами-членами начал наблюдаться.

И виной тому объективная ситуация в Центральной Азии, которая начала складываться таким образом, что тандем Россия - Китай в обеспечении региональной безопасности все в большей степени замещался США и их европейскими союзниками. В сложившихся условиях обеспечиваемая ШОС система региональной безопасности в глазах лидеров центральноазиатских государств несколько поблекла, а ее перспектива оценивалась уже не с точки зрения общих угроз, а исходя как из особенностей отношений государства-участника с США, Китаем и Россией, так и отношений внутри этого геополитического треугольника. С учетом же сохраняющейся озабоченности по поводу "имперских амбиций" России, опасений "китайской экспансии" и щедрых обещаний инвестиций, раздаваемых администрацией Белого дома, понятно и вполне объяснимо изменение позиций некоторых государств-участников.

Нам бы не хотелось заниматься поиском "гадкого утенка", но факт остается фактом - из шести заседаний представителей государств - членов ШОС, проведенных в апреле-мае в рамках подготовки к Санкт-Петербургскому саммиту, представители Узбекистана приняли участие только в двух, касающихся согласования позиций по экономическому сотрудничеству и по проекту Хартии ШОС. Вопросы региональной безопасности, обсуждаемые на остальных четырех совещаниях, Узбекистан оставил без внимания. Позиция, занимаемая Исламом Каримовым по вопросам военно-политических альянсов, известна. Однако она как-то плохо сочетается с озвученным им в марте 2002 года заявлением о "стратегическом партнерстве с США". Если это не сформировавшийся военно-политический альянс, то как можно назвать такого рода "партнерство"?

Но оставим Узбекистан, здесь нет особой интриги. В конце концов, даже если он не подпишет каких-то документов в рамках ШОС, сама организация от этого не пострадает. Лидеры других государств, когда давали согласие на прием Узбекистана в качестве члена этой организации, отдавали себе отчет в том, на что идут. И хотя это выглядит неестественным для организации, работающей по методу консенсуса, решения будут не только приниматься, но, по-видимому, и работать. Более значимыми представляются другие вопросы. И главный из них - позиции других государств-участников.

Посмотрим на дилемму ШОС - НАТО - Антитеррористическая коалиция. Все эти структуры сегодня активно действуют в Центральной Азии, и во всех из них (за исключением Китая) принимают участие государства - члены ШОС. И слава Богу! Может быть, их совместная мощь и "нагнала страху" на исламских боевиков и международных террористов. Но проблема заключается в том, что, решая, казалось бы, одну задачу - обеспечение безопасности в регионе, фактически эти структуры преследуют совершенно противоположные цели, что чревато лишь осложнением ситуации в регионе. Американское присутствие в регионе - дело практически уже решенное. Однако вопрос, ради решения какой задачи, пока остается открытым.

Можно по-разному оценивать значимость военного присутствия США в регионе Центральной Азии, но факт остается фактом: его целью является не столько противостояние слабой России или обеспечение безопасности в регионе (хотя и эти цели подспудно преследуются), сколько создание плацдарма в предвидении неизбежного в перспективе противостояния с Китаем. По оценкам американских аналитиков, кстати говоря, недалеким от истины, через 10-15 лет КНР будет способна бросить вызов глобальному доминированию США. Чтобы предотвратить такой сценарий развития событий, необходимо принять превентивные меры. А лучшего плацдарма для их организации, чем регион Центральной Азии, учитывая как специфику региона, так и соседнего с ним СУАР КНР, придумать невозможно.

В КНР, по-видимому, это понимают достаточно отчетливо. И интерес к ШОС как системе региональной безопасности и регионального экономического сотрудничества, проявляемый Китаем, с большим опасением наблюдающим за развитием ситуации в Центральной Азии, - свидетельство тому. Только Китай рассматривает эту организацию как своеобразную альтернативу усиливающемуся американскому влиянию в регионе. Именно этим можно объяснить все его последние шаги, направленные на ее реанимацию. Пекин даже высказался за заимствование опыта государств - участников ДКБ при формировании основополагающих документов и органов Шанхайской организации сотрудничества. Китайские представители выразили свою заинтересованность в укреплении стабилизирующей роли ДКБ, "особенно с учетом совпадения основных подходов Китая и государств - участников ДКБ к ключевым международным вопросам".

Что касается официальной России, то она пока пытается усидеть на двух стульях. Основной парадокс ситуации заключается в том, что сегодня Россия делает вид, что может оказать серьезное влияние на стратегию Соединенных Штатов, а те в свою очередь время от времени демонстрируют, что с радостью готовы учитывать интересы России. Но так ли это на самом деле? Позиция, занятая Узбекистаном, показывает, что далеко не так. И проблема даже не в самой России. Для Узбекистана, взявшего курс на тесное военно-политическое сотрудничество с США, совершенно не приемлемым является доминирование в ШОС Китая.

И главная интрига ШОС состоит, на наш взгляд, в том, удастся ли США и Западу "вбить клин" в отношения между Китаем и Россией как главными составляющими этого объединения, а также "оторвать" от этого тандема другие центральноазиатские государства. Спектр действий здесь огромен. Начиная пропагандистскими кампаниями в западных СМИ о "евроатлантическом выборе России" и "неизбежности ее сближения с Западом" и заканчивая прямым подкупом лидеров центральноазиатских государств и оказанием на них экономического либо политического давления.

Игра довольно опасная для некоторых ее участников, особенно, если принять во внимание, что заокеанские миротворцы в случае возникновения серьезного конфликта в регионе просто "умоют руки" и покинут его. Что ожидает в этом случае втянувшиеся в конфликт центральноазиатские государства, предсказать не составляет большого труда.