"Известия", 21 декабря

Сергей Лукьяненко завершил свою знаменитую историю, рассказанную в "Ночном", "Дневном" и "Сумеречном Дозоре". Действие романа "Последний Дозор" происходит в Европе, Азии и Москве. В роман также вошла часть сценария второго фильма о "Дозорах". В последней книге Сергей Лукьяненко обещает рассказать, что такое Сумрак, что происходит на его последних уровнях, там где "снова появляются краски". Несколько персонажей погибнут. "Последний Дозор" выйдет в издательстве АСТ 20 декабря.

* * *

Лера смотрела на Виктора и улыбалась. В каждом мужчине, даже самом взрослом, живет мальчишка. Виктору было двадцать пять, и он конечно же был взрослым. Валерия готова была отстаивать это со всей убежденностью влюбленной девятнадцатилетней женщины.

- Подземелья, - сказала она на ухо Виктору. - Подземелья и драконы. У-у-у!

Витя фыркнул. Они сидели в комнате, которая была бы грязной, не будь она такой темной. Вокруг теснились возбужденные дети и смущенно улыбающиеся взрослые. На разрисованной мистическими символами сцене кривлялся молодой парень с белым от грима лицом и в развевающемся черном плаще. Снизу его подсвечивало несколько багровых лампочек.

- Сейчас вы встретитесь с ужасом! - протяжно кричал парень. - А! А-а-а! Мне самому страшно от того, что вы увидите!

Произношение у него было таким четким и артикулированным, каким оно бывает только у студентов театральных училищ. Даже Лера, плохо знающая английский язык, понимала каждое слово.

- Мне понравились подземелья в Будапеште, - прошептал ей Виктор. - Там реальные старые подземелья... Очень интересно.

- А здесь всего лишь большая комната страха.

Виктор виновато кивнул. Сказал:

- Зато прохладно.

Сентябрь в Эдинбурге выдался жарким. Утро Витя и Лера провели в королевском замке, центре туристического паломничества. Перекусили и выпили по пинте пива в одном из бесчисленных пабов. И вот - нашли куда спрятаться от полуденного солнца...

- Вы еще не передумали? - завопил лицедей в черном плаще.

За спиной Леры послышался негромкий плач. Она обернулась - и с удивлением обнаружила, что плачет взрослая уже, лет шестнадцати, девушка, стоявшая рядом с матерью и маленьким братом. Откуда-то из темноты вынырнули служители и быстро увели всю семью.

- Вот это обратная сторона европейского благополучия, - наставительно сказал Витя. - Разве в России взрослая девушка испугается комнаты страха? Слишком спокойная жизнь заставляет их бояться любых глупостей...

Лера поморщилась. Отец Виктора был политиком. Не очень крупным, но очень патриотичным, всегда и везде доказывающим ущербность западной цивилизации. Впрочем, это не помешало ему отправить сына учиться в Эдинбургский университет.

И Виктор, десять месяцев в году проводя за пределами родины, упорно повторял отцовскую риторику. Такого патриота, как он, в России было еще поискать. Это Леру порой смешило, а порой и немного злило.

К счастью, вступительная часть закончилась, и началось медленное передвижение по "Подземельям Эдинбурга". Под мостом, вблизи железнодорожного вокзала, в каких-то унылых бетонных помещениях предприимчивые люди разгородили маленькие клетушки. Ввернули слабые лампочки, развесили повсюду обрывки тряпок и синтетическую паутину. На стены поместили портреты маньяков и убийц, бесчинствовавших в Эдинбурге за его долгую историю. И стали развлекать детей.

- Это испанский сапог! - с завываниями сообщала девушка в лохмотьях, их гид в очередной комнате. - Страшное орудие пыток!

Дети визжали от восторга. Взрослые сконфуженно переглядывались, словно их застали за пусканием мыльных пузырей или игрой в куклы. Чтобы не скучать, Лера с Виктором становились позади и целовались под болтовню экскурсоводов. Они были вместе уже полгода. Обоих преследовало необычное ощущение, что этот роман станет для них чем-то особенным.

- Сейчас мы пройдем зеркальным лабиринтом! - сообщил экскурсовод.

Как ни странно, это оказалось действительно интересно. Лера всегда считала, что описание зеркальных лабиринтов, в которых можно заблудиться и со всего маху налететь лбом на стекло, - преувеличение. Ну как можно не увидеть, где зеркало, а где проход?

Оказалось, что можно. Оказалось, что очень даже легко. Они со смехом толкались в холодные зеркальные грани, размахивали руками, блуждали в галдящем людском хороводе, внезапно превратившемся из горсточки - в толпу. В какой-то момент Виктор призывно замахал кому-то рукой, а когда они все-таки вышли из лабиринта (дверь была тоже коварно замаскирована под зеркало), долго озирался.

- Кого-то ищешь? - спросила Лера.

- А, ерунда, - Виктор улыбнулся. - Чушь.

Потом было еще несколько залов с мрачными атрибутами средневековых тюрем, потом - "Кровавая река". Притихшие дети погрузились в длинную металлическую лодку, и та медленно поплыла по темной воде "в замок к вампирам". В темноте раздавались зловещие смешки и угрожающие голоса. Хлопали над головой невидимые крылья, журчала вода. Впечатление портило только то, что лодка проплыла от силы метров пять - дальше иллюзию движения создавали дующие в лицо вентиляторы.

И все-таки Лере стало жутко. Стыдно за свой страх, но все-таки жутко. Они сидели на последней скамье, рядом никого не было, впереди стонали и хихикали изображающие вампиров актеры, сзади...

Сзади было пусто.

Но ей упорно казалось, что там кто-то есть.

- Витя, мне страшно, - беря его за руку, произнесла Лера.

- Глупая... - прошептал Виктор ей на ухо. - Только не заплачь, ладно?

- Ладно, - согласилась Лера.

- Ха-ха-ха! Вокруг злые вампиры! - подражая интонации актеров, произнес Виктор. - Я чувствую, как они крадутся ко мне!

Лера закрыла глаза и вцепилась в его ладонь покрепче. Мальчишки! Все они мальчишки, до седых волос! Ну зачем так пугать?

- Ай! - очень натурально воскликнул Виктор. И сказал: - Кто-то... кто-то кусает меня в шею...

- Дурак! - бросила Лера, не разжимая век.

- Лерка, кто-то пьет мою кровь... - грустно и обреченно произнес Виктор. - А мне даже не страшно... Как во сне...

Дул холодный ветер из вентиляторов, хлюпала вода за бортом, завывали дикие голоса. Даже запахло чем-то похожим на кровь. Виктор безвольно расслабил руку. Лера со злости больно ущипнула его за ладонь, но Виктор даже не вздрогнул.

- Мне же страшно, дубина! - почти в голос воскликнула Лера.

Виктор ничего не ответил, но мягко привалился к ней. Стало не так страшно.

- Я тебе сама горло перегрызу! - пригрозила Лера. Похоже, Виктор смутился. Молчал. Неожиданно для себя Лера добавила: - И всю кровь выпью. Ясно? Сразу... после свадьбы.

Она первый раз произнесла это слово применительно к их отношениям. И замерла, ожидая реакции Виктора. Ну не может холостой мужик не отреагировать на слово "свадьба"! Либо испугается, либо обрадуется.

Виктор, казалось, дремал на ее плече.

- Напугала? - спросила Лера. Нервно рассмеялась. Открыла глаза. Но вокруг все еще было темно, хотя завывания уже затихали. - Ладно... Не буду кусать. И свадьба нам не нужна!

Виктор молчал.

Заскрипел механизм, железная лодка проплыла еще метров пять по узкой бетонной канавке. Зажегся неяркий свет. Галдящая детвора повалила на берег. Девочка лет трех-четырех, одной рукой держась за маму, а палец другой засунув в рот, все поворачивала голову, не отрывая взгляда от Леры. Что ее так заинтересовало? Девушка, говорящая на незнакомом языке? Нет, быть того не может, они же в Европе...

Лера вздохнула и посмотрела на Виктора.

А он и впрямь спал! Глаза были закрыты, на губах застыла улыбка.

- Ты что? - Лера легонько пихнула Виктора, и он стал мягко заваливаться, головой прямо на железный борт. Завизжав, Лера успела схватить Виктора (Что происходит, да что ж это делается, почему он такой вялый, безвольный?) и уложить на деревянную скамью. На крик мгновенно появился еще один служитель - черный плащ, резиновые клыки, размалеванные черным и красным щеки. Ловко спрыгнул в лодку.

- Что-то случилось с вашим другом, мисс? - парень был совсем молодой, наверное, ровесник Леры.

- Да... Нет... Я не знаю! - она заглянула служителю в глаза, но тот и сам был растерян. - Помогите же мне! Его надо вынести из лодки!

- Возможно, сердце? - парень наклонился, попытался взять Виктора за плечи - и отдернул руки, будто схватился за горячее. - Что это? Что за глупые шутки? Свет! Нужен свет!

Он все тряс и тряс ладонями, с которых слетали тягучие темные капли. А Лера, оцепенев, смотрела на неподвижное тело Виктора. Загорелся свет - яркий, белый, выжигающий тени, превращающий страшненький аттракцион в декорации убогого фарса.

Впрочем, фарс кончился вместе с аттракционом. На шее Виктора зияли две открытые раны с вывороченными краями. Из ран слабо, будто последние капли кетчупа из перевернутой бутылки, сочилась кровь. Редкие, толчками выкатывающиеся капли казались еще страшнее из-за глубины ран. Прямо над артерией... будто двумя бритвами… или двумя острыми зубами…

И тогда Лера начала кричать. Тонко и страшно, закрывая глаза, взмахивая руками в воздухе перед собой, будто маленькая девочка, на глазах которой самосвал размазал по асфальту любимого котенка.

В конце концов в каждой женщине, даже самой взрослой, живет маленькая испуганная девочка. <...>

Туристы - это самая ужасная порода людей. Иногда возникает смутное подозрение, что любой народ за пределы страны старается отправить самых неприятных своих представителей - самых шумных, самых невоспитанных, самых бестолковых. Но, наверное, все проще. Наверное, в голове у каждого человека срабатывает секретный переключатель "работа-отдых" и отключает процентов восемьдесят мозгов.

Впрочем, на отдыхе и оставшихся двадцати более чем достаточно.

Я шел в толпе, которая медленно продвигалась к замку на холме. Нет, я не собирался сейчас изучать суровое обиталище гордых шотландских королей. Хотелось почувствовать атмосферу города.

Атмосфера мне нравилась. Как и в любом туристическом городе, веселье было отчасти наигранным, горячечным, подстегнутым алкоголем. И все-таки люди вокруг радовались жизни, улыбались друг другу и на время отринули свои заботы.

Машины сюда заезжали редко, большей частью такси. В основном люди шли пешком, текущие к замку и обратно потоки смешивались, вращались тихими омутами вокруг выступающих посреди улицы артистов, тонкими ручейками втекали в пабы, просачивались в двери магазинов. Бесконечная человеческая река.

Прекрасное место для Светлого Иного. Хотя и утомительное.

Свернув в переулок, я неторопливо спустился вниз, к разделяющему город на старую и новую часть оврагу. Тут тоже попадались и пабы, и сувенирные лавки. Но туристов было меньше, ритм безудержного карнавала стих. Я сверился с картой - это было проще, чем использовать магию, - и двинулся к мосту через широченный овраг, когда-то бывший озером Лох-Нор. Теперь озеро-овраг прошло последний этап эволюции и превратилось в парк, место прогулок горожан и тех туристов, кому надоели шум и суета. <...>

Я понимал, почему не спешу в "Подземелья Шотландии". Я должен вдохнуть в себя этот город. Почувствовать его - кожей, телом... кровью в венах.

Я поброжу в толпе еще немного. А потом куплю билет и пойду в комнату страха.

Аттракцион не работал. На каменных опорах моста осталась огромная зазывная вывеска. Стилизованная под "вход в древнее подземелье" двухстворчатая дверь была открыта, но проем на уровне груди перетянут веревочкой. На ней висела табличка, вежливо извещающая, что аттракцион закрыт по техническим причинам.

Честно говоря, я был удивлен. Виктор погиб пять дней назад. Достаточный срок, чтобы провести любое полицейское расследование. Ночной Дозор Эдинбурга осмотрел бы все, что требуется, вообще не оповещая людей.

Но - закрыто...

Пожав плечами, я приподнял веревочку, нырнул под нее, стал спускаться по узкой темной лестнице. Металлические решетчатые ступени гулко отдавали под ногами. На пару пролетов вниз обнаружились туалеты, потом узкий коридорчик с закрытыми кассами. Горели редкие лампы, но, вероятно, не те, которые создают мрачную атмосферу для посетителей. Обычные тусклые энергосберегающие лампы.

- Есть кто живой? - позвал я по-английски и сам поразился двусмысленности своих слов. - Эй, есть кто... Иной?

Тишина.

Я прошел несколько комнат. На стенах висели портреты людей со зверскими рожами, душевно порадовавшие бы Ломброзо. Тексты в таких же рамочках повествовали о преступниках, маньяках, людоедах, чернокнижниках. В шкафчиках - грубые муляжи отрубленных рук и ног, колбы с темными жидкостями, орудия пыток. Из интереса я посмотрел на них сквозь Сумрак. Новодел - ими никого не пытали, ни малейших остаточных следов страдания.

Я зевнул.

Над головой были натянуты веревки, долженствующие изображать паутину, на них болтались тряпки, еще выше угадывался металлический потолок с неромантичными заклепками размером с блюдце. Под аттракцион приспособили сугубо утилитарное техническое помещение.

Что-то меня тревожило...

- Есть тут кто? Кто живой, кто мертвый, все отзывайтесь! - снова позвал я. Снова не дождался ответа. Нет, что же все-таки меня смутило? Только что... какая-то неправильность... вот когда я через Сумрак смотрел...

Я снова огляделся, используя сумеречное зрение.

Все верно! Вот она, несуразность!

Вокруг не было синего мха - безобидного, но неприятного паразита. Он растет на первом слое Сумрака, единственный постоянный обитатель этой серой изнанки мироздания. Здесь, где люди постоянно испытывали страх, пусть даже и несерьезный, ярмарочный, синий мох должен был разрастись вовсю. Свисать с потолка мохнатыми сталактитами, устилать пол отвратительным шевелящимся ковром, разукрасить стены.

А мха нет.

Кто-то регулярно чистит помещение? Выжигает, если Светлый, или замораживает - если Темный?

Что ж, если среди сотрудников есть Иной, это мне поможет.

Словно в ответ на мои мысли послышались шаги. Торопливые - словно кто-то услышал мои крики и спешил издалека, через лабиринт гипсокартонных перегородок. Прошло еще несколько секунд, выкрашенная в черный цвет дверь, ведущая из этой комнаты в следующую, открылась.

И вошел вампир.

Ненастоящий, конечно. Обычная человеческая аура.

Ряженый.

Черный плащ, резиновые клыки во рту, бледный грим на лице. Грим качественный. Вот только с рыжими кудрявыми волосами это все сочетается плохо. Наверное, во время работы ему приходится надевать черный парик. Еще выпадала из картины пластиковая бутылочка минералки, из которой гость как раз собирался отхлебнуть.

Увидев меня, парень нахмурился. Добродушное лицо стало не то чтобы злым, но строгим, наставительным. Он потянул руку ко рту, на секунду отвернулся. Когда снова посмотрел на меня, клыков уже не было.

- Мистер?

- Вы здесь работаете? - спросил я. Мне не хотелось применять магию и ломать его волю. Всегда можно договориться просто так. По-человечески.

- Да, но аттракцион закрыт. Временно.

- Это из-за убийства? - спросил я.

Парень нахмурился. Теперь уж он точно не был настроен дружелюбно.

- Мистер, не знаю, как вас там... Это частная территория. Она закрыта для посетителей. Прошу вас, пройдемте к выходу.

Он сделал шаг ко мне и даже протянул руку, всем своим видом выражая готовность вывести меня силой.

- Вы присутствовали здесь, когда убили Виктора Прохорова? - спросил я.

- Кто вы такой, собственно говоря? - парень насторожился.

- Я его друг. Сегодня прилетел из России.

Парень изменился в лице. Начал пятиться, пока не уперся в дверь, из которой пришел. Толкнул ее - но дверь не открылась. Каюсь, в этом была моя вина.

Теперь уже парень пребывал в полнейшей панике.

- Мистер... Я ни в чем не виноват! Мы все скорбим от гибели Виктора! Мистер... Товарищ!

Последнее слово он произнес по-русски. Из какого старого боевика он его запомнил?

- Да что с вами? - теперь уже растерялся я. Подошел к нему ближе. Неужели мне повезло и я с ходу наткнулся на человека, который что-то знает, который причастен к убийству? А иначе - с чего такая паника?

- Не убивайте меня, я ни в чем не виновен! - выпалил парень. Кожа его теперь была белее грима. - Товарищ! Спутник, водка, перестройка! Горбачев!

- Вот за последнее слово в России точно могут убить, - пробормотал я и полез в карман за сигаретами.

* * *

Сергей Васильевич Лукьяненко родился 11 апреля 1968 года в городе Каратау. После окончания Алма-Атинского государственного медицинского института по специальности врач-терапевт он учился в ординатуре по специальности врач-психиатр. Однако врачом Лукьяненко проработал всего один год, потом еще год заместителем главного редактора в журнале фантастики "Миры". По его собственным словам, писать начал в 18 лет, когда однажды вечером не нашел чего бы почитать самому. Сел и за один вечер написал три фантастических рассказа. Широкую известность получил после выхода повести "Рыцари Сорока Островов" (1992). Живет в Москве.