Юрий КИРИНИЦИЯНОВ, "Вечерний Алматы", 20 февраля

Казахстанские и зарубежные СМИ продолжают обсуждать решение Казахстана о возведении атомной электростанции. Практически все средства массовой информации приводят слова Нурсултана Назарбаева, которые мы вынесли в заголовок. "Мы должны строить атомную электростанцию. По разным причинам", – заявил казахстанский лидер. Понятно, что это решение потребует слаженных действий представителей разных профессий. Но, пожалуй, самая большая ответственность ложится на ученых-ядерщиков. Им принимать "объект № 1". На вопросы корреспондента "Вечернего Алматы" отвечает генеральный директор Национального ядерного центра, доктор физико-математических наук Эрлан БАТЫРБЕКОВ. Это назначение он получил накануне нового, 2013 года

Объект № 1
– Эрлан Гадлетович, как вы прокомментируете решение казахстанского Президента?
– Мы, ученые-физики, его давно ждали. Ведь в Казахстане сосредоточено около 19 процентов мировых разведанных запасов урана. Есть собственная развитая уранодобывающая и перерабатывающая промышленность. Накоплен опыт эксплуатации первого в мире опытно-промышленного реактора на быстрых нейтронах БН-350. В стране создана уникальная научная база для исследований в области ядерной энергетики – Национальный ядерный центр. Впрочем, наши специалисты в этом направлении работают уже давно. Ученые провели технико-экономические исследования состояния и перспектив развития атомной энергетики в нашей стране, которые показали реальную принципиальную возможность строительства АЭС в тех районах Казахстана, которые определены в перспективе как энергодефицитные, – это Балхаш, Тараз, Курчатов, Костанай и Актау. При этом наиболее привлекательными с точки зрения наличия достаточного количества охлаждающей воды и развитой инфраструктуры для строительства АЭС являются районы озера Балхаш и города Курчатов. Понятно, что необходимо провести тщательные исследования в этом направлении. Хочу отметить нашу работу в области безопасности атомной энергетики. В частности, совместные исследования с японскими специалистами по изучению последствий тяжелых аварий на ядерных реакторах с расплавлением активной зоны. Примерно такая авария случилась два года назад на Фукусиме. Это совместные эксперименты с физиками Франции. Нам предстоит выяснить, насколько конструкция активной зоны реактора на быстрых нейтронах четвертого поколения способна смягчить последствия различных тяжелых аварий. Этот реактор проектируется учеными Франции, а у нас есть опыт в этом архиважном на сегодняшний день направлении. Наши специалисты могут проводить самые сложные эксперименты благодаря уникальным исследовательским ядерным реакторам и установкам, которыми располагает Национальный ядерный центр.

Гражданин должен знать…
– Но, видимо, строительство АЭС не отменяет и других задач, которые стоят перед Национальным ядерным центром.
– Совершенно верно. Сейчас мы на пороге нового интересного проекта. Хотим создать республиканский комплекс по переработке и безопасному хранению радиоактивных отходов на территории бывшего Семипалатинского полигона. Естественно, это будет самое современное и высокотехнологичное предприятие. Ведь даже вне полигона в Казахстане, по нашим оценкам, имеется серьезная радиационная "компонента" на общую "сумму" более чем полмиллиона кюри. Поверьте физику, это серьезная цифра. Между тем существуют современные технологии, которые могут решить эту проблему.
– Насколько я знаю, часть ядерных отходов из поселка Алатау уходит в Россию…
– Это весьма распространенное заблуждение. Россия забирает только свое отработанное "топливо". Это так называемые ТВЭЛы. А вот со своими радиоактивными отходами мы должны разбираться самостоятельно.
– Хочу все-таки уточнить: на карте Казахстана появится новое предприятие?
– Безусловно. Конкретно – на территории Национального ядерного центра. Над этой задачей мы работаем, и весьма активно.
– Раз уж мы заговорили об отходах. В шестидесятые годы прошлого столетия на берегу Каспия заложили город Шевченко. Тогда же был построен реактор БН-350, с помощью которого опресняли морскую воду. Теперь реактор остановлен. И его собираются демонтировать. А как будут поить население областного центра Актау?
– Я полагаю, что в чисто техническом смысле особых проблем, наверное, нет. Имеется предприятие – Мангыстауский атомный энергокомбинат (МАЭК). Оно, как я знаю, с этими проблемами справляется. А вот долговременное хранение его отработанного ядерного топлива, работа с демонтируемыми конструкционными материалами – уже наша задача. В этом плане не менее важен еще один инициируемый нами проект. Это создание Республиканского центра комплексной дозиметрии. Он будет построен в Курчатове. Основная цель такого центра – комплексная оценка дозовых нагрузок на граждан Казахстана в результате их профессиональной деятельности, проживания в радиационно-неблагоприятных регионах или даже в ходе прохождения медицинских обследований. Речь идет о "радиационной культуре" нашего населения. Каждый гражданин обязан знать свой уровень дозы радиации, полученной им в течение жизни.
– То есть у радиационной медицины появляется хорошее подспорье?
– Можно, наверное, и так сказать. Сегодня на стадии завершения строительство Центра ядерной медицины в Институте ядерной физики в поселке Алатау. Здесь скоро будет налажено производство радиофармпрепаратов, а люди смогут получать лечение на основании данных, полученных в Центре комплексной дозиметрии.
– Одна из наиболее острых проблем, которые вам придется решать как генеральному директору Национального ядерного центра, – передача земель ядерного полигона сельскому хозяйству республики…
– Неточная формулировка! Хотел бы сразу уточнить: у нас нет такого права – передавать свою землю кому бы то ни было. Мы проводим только комплексные радио-экологические исследования. Даем свои, сугубо предварительные рекомендации. По возможности приводим в порядок загрязненные места или огораживаем зоны, которые почистить невозможно, а окончательное "добро" может дать только правительство республики. Сегодня исследованы территории общей площадью более трех с половиной тысяч квадратных километров. В 2012 году мы провели исследования юго-восточной части территории полигона площадью восемьсот квадратных километров. Это южнее площадки "Балапан". Исследование всей территории полигона общей площадью более 18 тысяч квадратных километров мы планируем завершить до 2020 года.

Наш ответ российскому Сколково
– Я думаем, что мы не можем обойтись без рассказа о том, как решаются социальные проблемы в Курчатове. В средине девяностых мне довелось побывать в самом сердце бывшего полигона. Неприятно поразили пустые глазницы многоэтажек. Люди тогда уезжали в Россию, бросали жилье…
– Сегодня вы бы не узнали наш город. Он помолодел и похорошел. Поскольку Национальный ядерный центр – градообразующее предприятие, то вклад в эти перемены наших ученых, инженеров, строителей переоценить невозможно. Курчатов, с одной стороны, – город уникальный, а с другой – отдаленный. Он расположен на республиканской трассе Павлодар – Семей. Мы восстановили один жилой дом, в который заселились семьи молодых сотрудников центра. В планах еще два. Планируем построить детский сад для детей сотрудников НЯЦ и зону отдыха на озере Алаколь. Курчатов – современный, удивительно теплый, домашний город. Подчеркну: абсолютно безопасный для проживания с точки зрения радиоэкологии. Говорю вам об этом с полной ответственностью как профессиональный физик. Высок интеллектуальный потенциал горожан. И они достойны комфортной обеспеченной жизни. Мы, сотрудники Национального ядерного центра, работаем в тесном контакте с городской и областной администрациями. Бердыбек Машбекович Сапарбаев, областной аким, выступил с инициативой: превратить Курчатов в своеобразный наукоград. Разумеется, мы горячо поддерживаем руководителя области.
– Казахстанский ответ российскому Сколково?
– Ну, разумеется, таких амбициозных целей мы перед собой не ставим. Но необходимые изменения в этом вопросе очень нужны. Но почему бы в нашем городе, например, не обучать будущих казахстанских ядерщиков? Национальный ядерный центр готов решать эту задачу. Сначала можно создать колледж, затем филиал одного из университетов. Тем более что практически вся инфраструктура для этого уже имеется. Можно выделить необходимые для этого помещения. Есть прекрасно подготовленные специалисты, ученые. Наше государство заинтересовано в развитии науки. И я полагаю, что оно могло бы вложить средства в эту идею. Конечно, Курчатов отдален от научных и культурных центров страны. Но какое значение имеют расстояния в век Интернета, развитой телефонии и спутниковой связи?
– Я хочу завершить нашу беседу, вернувшись к теме АЭС. Многие ученые-экологи и общественные деятели высказываются против проекта...
– Да, вопрос непростой. Вспомните, впервые о необходимости строительства АЭС в Казахстане заговорили несколько лет назад. Я понимаю позицию главы государства, правительства, многочисленных экспертов, которые высказывались за принятие тщательно продуманного и взвешенного решения. И вот глава государства поручил правительству подготовить предложения по этому вопросу. Дано шесть месяцев для того, чтобы проанализировать сложившийся энергобаланс и определиться с конкретным местом строительства. Политическое решение принято. И его следует исполнять.