Виктор ВЕРК, "Время", 26 апреля

Она говорит, что никогда не интересовалась политикой. И даже теперь, когда с момента трагедии, перевернувшей всю ее жизнь, минуло почти полтора года, не понимает, почему это случилось именно с ее мужем. Главный для нее вопрос сегодня не "кто виноват?", а "что делать?" Поэтому вместе со своими адвокатами она подготовила заявление в Национальный банк, Агентство по регулированию и надзору финансового рынка и АО "Нурбанк".

"Мое письмо продиктовано только законом и желанием добиться справедливости... - пишет она. - Мою семью постигло ни с чем не сравнимое горе: из банка по приказу АЛИЕВА Р.М. похищен мой супруг и до сих пор не найден, ограблена его ячейка (банковская. - Ред .)... Прошу… принять срочные меры по возврату мне содержимого ячейки… в сумме 300000 евро".

На вопросы газеты "Время" отвечает Шолпан ХАСЕНОВА - супруга похищенного 31 января прошлого года начальника административно-хозяйственного управления Нурбанка Айбара ХАСЕНОВА.

- Шолпан, полиция ищет вашего мужа и Жолдаса ТИМРАЛИЕВА, супруга Жолдаса Армангуль КАПАШЕВА дает интервью, пишет открытые обращения президенту, в Вену съездила. А вы? На что вы рассчитываете, подписывая это заявление?

- Разумеется, больше всего меня волнует судьба мужа. Его и Жолдаса ищет полиция - спасибо ей. Но материальные вопросы меня тоже не могут не волновать. Мне и моим дочерям надо как-то жить дальше...

- Простите, а как же вы прожили эти почти полтора года? Как и на что живете сейчас?

- Я работаю, как работала и раньше, - арендую бутик в ЗАО "Зангар" (бывший ЦУМ Алматы. - Ред.), занимаюсь торговлей. Но зарабатываю я не очень много: в стране кризис, и торговля идет не слишком хорошо. Во всяком случае, этих денег не хватает, чтобы моя старшая дочь Ардак, которая в этом году заканчивает школу, смогла продолжить учебу за границей, о чем она мечтает. Спасибо, родственники помогают, друзья Айбара поддерживают... По решению суда свое право на деньги и имущество Айбара я должна оспаривать дополнительно в порядке гражданского судопроизводства. Я с этим никак не могу согласиться, поэтому и подготовила свое заявление...

- И вы ни разу с момента исчезновения вашего супруга не общались ни с кем из руководства банка?

- Нет. Хотя... Через какое-то время после этого я ходила к тогдашнему председателю правления Гульмире ДЖУМАДИЛЛАЕВОЙ. Думала, если она мне и не поможет, то хотя бы извинится. Но Гульмира сказала: мол, Айбар и Жолдас в тот день ушли из банка по своей воле, а больше она ничего не знает.

- Деньги, о которых вы упоминаете в своем заявлении, - это личные сбережения вашего мужа?

- Да.

- Вы знали об этих суммах раньше или вам это стало известно только после оглашения на судебном процессе?

- Я об этом знала и раньше.

- После случившегося 31 января прошлого года многие задавались вопросом: почему вместе с первым зампредом правления банка Жолдасом Тимралиевым был похищен ваш муж? Ведь он, если называть вещи своими именами, всего лишь завхоз...

- Когда вы говорите "завхоз", я представляю эдакого кряжистого дядечку в синем халате с большой связкой ключей в руках. Айбар таким не был...

- И все же, чем вы объясняете то, что похитили именно его?

- Я не могу ответить на этот вопрос, он мне интересен так же, как и вам. Жолдас был вторым по иерархии руководителем, имел право подписи. А у Айбара таких полномочий не было.

- Может быть, он владел какой-либо важной информацией или собственностью, представлявшими интерес для Алиева?

- Не знаю... По поводу информации ничего не могу утверждать. А собственность... Только машина, земля и деньги.

- Он никогда не делился с вами подробностями своей работы?

- Нет, никогда.

- Накануне своего исчезновения он был чем-то озабочен?

- Да. Он знал, что председатель правления банка Абильмажин ГИЛИМОВ уходит из банка, и, по его словам, собирался уволиться тоже. Правда, колебался, говорил: не знаю, буду ли работать с новым руководством банка или отправлюсь в самостоятельное плавание. Айбар всегда повторял: "У меня два высших образования - экономическое и техническое, так что без работы я не останусь". За несколько дней до 31 января он сказал, что хочет написать заявление на отпуск с последующим увольнением. Я не стала спрашивать, почему, а он подробностей не рассказывал...

- Скажите, Айбар и Жолдас были друзьями?

- Айбар для Жолдаса был прежде всего подчиненным, но муж всегда хорошо отзывался о нем. Во всяком случае, я ничего плохого в адрес Тимралиева от него не слышала...

- Шолпан, мне нелегко задавать вам этот вопрос, но все же: вы сами верите в то, что Айбар и Жолдас живы?

- Я этим живу. Впитываю любую информацию, разговоры, слухи. Вот буквально недавно слышала, будто Айбара видели где-то в Китае и почему-то с бородой... Эти разговоры дают мне надежду. Когда прокурор КИРИЛЕНКО сказал по телевизору, что их нет в живых, я не поверила. И сейчас не верю...

- А ваши дочери? Как они это переживают?

- Ну, младшая совсем малышка - Томирис нет еще и двух лет. А старшая, Ардак, живет надеждой, ждет, когда папа вернется. Понимаете, у нее с Айбаром были особые отношения, она была ближе к отцу, чем даже ко мне...

- А сейчас она рассказывает о том, что изменилось в ней самой, в ее взаимоотношениях с окружающими?

- Да, ей все сочувствуют - учителя, одноклассники поддерживают, помогают как могут.

- А вы? В чем вы находите поддержку?

- В детях. Особенно в младшей, Томирис. Когда случился весь этот кошмар, ей было пять месяцев, сейчас - год и восемь. Глядя на нее, я понимаю, что жизнь продолжается...

- Что вы намерены делать, если ваше заявление ни к чему не приведет?

- Не знаю... Буду советоваться с юристами. Но одно могу сказать точно: я пойду до конца. Хотя бы ради моих детей...

- Армангуль Капашева как-то сказала: мол, я бы предпочла вернуться к плите и кастрюлям, но, чтобы вернуть мужа, готова заняться политикой. Вы тоже так считаете?

- Нет, политика - это не мое. Но я, повторюсь, готова идти до конца. И, может быть, не только ради семьи...

- Тогда ради чего же?

- Ради того, чтобы подобное никогда не случилось ни с кем другим.

- Многие, с кем приходится говорить о "Рахатгейте", не скрывают: они до сих пор боятся, что ситуация может повернуться на 180 градусов...

- И Алиев снова будет в силе? Нет, я в это не верю. Этого не может быть... Слишком многое изменилось с прошлой зимы...

- Что, например?

- Окружающая атмосфера. Знаете, когда в начале февраля прошлого года я приехала в больницу и стала подниматься на третий этаж, почувствовала, что за мной следом поднимается, так сказать, "человек в штатском". Я резко остановилась, он тоже остановился, вытащил сотку и стал делать вид, что с кем-то разговаривает. А сегодня я больше не чувствую себя под колпаком. Да и окружающие люди, когда узнают, что я та самая Хасенова, сразу проникаются сочувствием, стараются помочь...

- И вы больше не опасаетесь ни за себя, ни за детей?

- Ну... настороженность, конечно, есть. После судебного процесса, в котором я участвовала, остались вопросы.

- Какие именно?

- Например, почему суд отклонял все наши ходатайства о вызове основных свидетелей - ближайших родственников Рахата Алиева.

- Вы действительно не догадываетесь, почему их не было в суде?

- Разумеется, я понимаю... Что ж, мы живем в той стране, в которой живем... По идее, бывший председатель правления банка Гульмира Джумадиллаева способствовала тому, что произошло с Айбаром и Жолдасом. Она должна была за это ответить, но... вышла сухой из воды.

- Вы хотите сказать, что знаете, почему так случилось?

- Нет, я не знаю... Честно говоря, я вообще до конца не понимаю, как судьба могла быть столь несправедлива к моему Айбару. Ведь он - добрейшей души человек, никогда никому не желал зла... Знаете, однажды дочь пришла из школы потрясенная: одноклассницу избил отец, она появилась на уроке с синяком под глазом. Ардак спросила меня: "Мама, разве такое бывает?".

- А с родителями мужа вы сейчас общаетесь?

- Конечно. Они уже старенькие, живут под Талдыкорганом, раз в месяц приезжают ко мне. У Айбара есть старшая сестра, но к нему, единственному сыну, у родителей отношение особое. Они сейчас живы только надеждой... Мне самой тяжело, но их я поддерживаю как могу. Ведь это так ужасно - потерять сына...