Лиля ЕРЖАНОВА, "Экспресс-К", 13 января

Министерство индустрии и торговли функционирует в составе правительства не первый год. Однако что входит в его компетенцию и за что конкретно Министерство индустрии отвечает, толком мало кто знает - слишком много обязанностей и смежных ведомств, на первый взгляд, отвечающих за одно и то же.

Тем не менее приход Адильбека Джаксыбекова неожиданно придал Министерству индустрии значимости. Даже во властных коридорах заговорили об усилении его роли. Что же изменилось?

- Структура нашего министерства объединяет в себе функции ранее существовавших министерств и ведомств, "выходивших" на реальную экономику. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Сегодня у Министерства индустрии довольно много полномочий и обязанностей. В первую очередь это развитие промышленности, ее базовых отраслей и создание вокруг них сопутствующих производств, выпускающих товары с высокой добавленной стоимостью. Это развитие оборонного, машиностроительного комплексов и научно-исследовательских центров. Кроме того, в круг забот министерства входят: работа над законодательной базой экономики, определение стандартов качества и сертификация продукции, стимулирование предпринимательства и его координация с деятельностью государственных органов, вопросы строительного комплекса и торговли, таможенно-тарифной политики, определение и осуществление внешнеэкономической деятельности государства - все.

Понятно, что с принятием Стратегии индустриально-инновационного развития страны роль министерства еще более возросла.

- Каждый человек, приходя на руководящее место, ставит перед собой какие-то цели. Что, проанализировав ситуацию, решили изменить в работе министерства вы и каких результатов собираетесь добиться?

- Не буду говорить, что собираюсь изменить в работе министерства - это вопрос внутриведомственный. Что касается стратегических ориентиров, то они вполне конкретны. Прежде всего, создание условий и стимулов для роста во всех секторах реальной экономики, привлечение в страну инвестиций и контроль за выполнением обязательств, взятых на себя иностранными инвесторами, развитие экспортно-ориентированных производств, создание горизонтальных связей между нашими и зарубежными производителями. Все задачи прописаны в утвержденной президентом стратегии, нам не нужно ничего придумывать более.

- Какое место определено Министерству индустрии в вопросе создания единого экономического пространства?

- Министерство является как раз рабочим органом и координатором всех программ по созданию единого экономического пространства в рамках международных экономических сообществ, где участвует Казахстан, - ЕврАзЭС, ШОС, ВТО. У нас целый департамент работает по данному направлению.

- В каком году, на ваш взгляд, единое экономическое пространство может стать реальностью?

- Политические решения и даты - это компетенция глав государств. В отношении единого экономического пространства (ЕЭП) могу сказать, что работа, как с нашей стороны, так и со стороны нашего главного партнера - России, ведется в жестком графике. Что обусловлено личным контролем глав государств. В первую очередь Нурсултана Назарбаева и Владимира Путина. Как вы знаете, уже подписаны основные документы ЕЭП - соглашение о его создании, концепция и комплекс мер, направленных на реализацию задачи. Сегодня группами высокого уровня ведется работа по разработке секторальных соглашений по определению правил совместных действий во всех секторах экономической политики.

- Насколько мне известно, при штаб-квартире ВТО уже аккредитованы постоянные представители вашего министерства. Каковы принципиальные условия Казахстана, пожертвовать которыми страна при вступлении в ВТО не может ни при каких обстоятельствах?

- Принципиальные моменты есть. Прежде всего, они связаны с определением переходного периода. Мы просим отвести на него до 10 лет, участники ВТО называют другие сроки. Есть спорные вопросы по субсидиям сельскому хозяйству, по доступу в сектор услуг, в частности, на наш рынок телекоммуникаций, в финансовый сектор. Есть претензии некоторых стран - участников ВТО по защите казахстанского содержания, по тарифам на отдельные виды продукции. Все эти вопросы обсуждаются ...

Переговоры по вступлению Казахстана в ВТО ведутся по восьми тысячам позиций. Все товары мы условно разделили на несколько групп. Первая группа, по которой ставится задача добиться максимальных преимуществ, - это конкурентоспособные товары, которые страна уже производит. Вторая группа - товары, которые мы собираемся производить в перспективе, но об их защите мы должны подумать заранее. Есть и другие…

- Существует мнение, что, раз наша страна небольшая, Казахстану нет необходимости производить все товары у себя. Нужно активнее участвовать в международном разделении труда. Проще говоря, определить главные казахстанские бренды и усиленно продвигать их на мировые рынки. Что вы думаете по этому поводу?

- Во-первых, я не думаю, что Казахстан - маленькая страна. Напомню, что по территории наша страна - девятая в мире.

Во-вторых, размеры государства еще ни о чем не говорят. Возьмите, к примеру, крошечный Сингапур, который производит массу товаров и успешно конкурирует с той же Америкой в области высоких технологий, в том числе и в производстве военной техники. Или Бельгию с населением, в два раза меньшим, чем в Казахстане, но имеющую намного больший ВВП, чем многие соразмерные ей по территории страны.

Но в главном с озвученной вами идеей я согласен. Нужно определиться, с чем мы можем выйти на мировой рынок и достойно конкурировать с другими странами-производителями. Без учета размера страны, а с учетом ее реальных и потенциальных возможностей. И очень хорошо, что сегодня в Казахстане не только крупные компании, но уже и средний бизнес взял ориентир на выпуск экспортной продукции и продукции с высокой добавленной стоимостью.

Сможет ли казахстанский производитель и стоит ли ему конкурировать, скажем, с китайской продукцией, каждый должен решать сам. Задача государства в другом - создать стимулы для развития производства и определить страновую политику.

Тем не менее есть и очевидные вещи. Если у нас есть преимущества перед другими странами в виде углеводородных запасов, то сам Бог велел развивать нефтехимическую промышленность и производство оборудования для нефтедобычи. Все условия в Казахстане есть и для того, чтобы поставить на должный уровень переработку сельхозпродукции и увеличить ее выпуск в несколько раз. Есть немалый потенциал для развития кожевенного и текстильного производств, машиностроения.

Существует опыт других стран. Нужно использовать его, учиться и развиваться самим. Сегодня правительство ставит перед собой конкретную задачу: минимизировать использование природных ресурсов и наладить их максимально глубокую переработку не где-то за рубежом, а здесь у себя, в Казахстане.

- Кстати, не так давно в Налоговый кодекс были внесены поправки. Одна из них освобождает тех, кто придет добывать нефть на Каспий и построит нефтеперерабатывающий завод стоимостью не менее 30 млн долларов, от основных налогов. Непонятно, зачем нам столько заводов? Ведь как зерно не продают булками, так и по трубопроводам течет нефть, а не бензин?

- Нефтехимия - это большая отрасль. Из нефти производят не только бензин-керосин, но и практически все пластмассы, парафины, лакокрасочную продукцию, синтетические моющие средства, удобрения… Множество всего, вплоть до лекарств и оборудования. Никто не говорит, что в стране будет построено 30 обычных НПЗ. Хотя на самом деле и нефтеперерабатывающих заводов в Казахстане сегодня не хватает.

Мы только что с вами говорили: стране важно уйти от продажи сырой нефти. В мире, в том числе и на нашем внутреннем рынке, большая потребность в продукции глубокой нефтепереработки. Все основные страны-экспортеры с высоким сервисно-технологическим обслуживанием за счет нее фактически и живут.

Опять же наше правительство не диктует, какие именно заводы строить и что конкретно нужно производить. Государство создает условия, чтобы инвесторам выгодно было развивать подобные производства не где-нибудь в оффшорах, а на территории нашей страны. Можно сказать, что это революционные налоговые поправки. Если они сработают так, как мы на это рассчитываем, выиграют все казахстанцы. Здесь и мощная подпитка социального сектора, и новые рабочие места…

- Как-то глава правительства, общаясь с депутатами парламента на совместном заседании палат, признал, что созданные в стране институты развития не оправдывают ожиданий. Отчего это происходит?

- Премьер-министр сказал это в отношении Банка развития, который, кстати, сейчас стал работать по-другому. А что касается всех вместе взятых институтов развития, то они пока еще не могут работать плохо.

- Объясните - почему?

- Потому что работают буквально считанные месяцы. Те же Инвестиционный и Инновационный фонды, Корпорация по страхованию экспорта всего лишь месяц-полтора назад закончили свое организационное формирование. Можно даже считать достижением, что они сформировались в такие короткие сроки. Напротив, нужно было бы бить тревогу, если бы институты развития вдруг стали активно работать и выдавать кредиты.

- То есть?

- Тогда можно было бы подозревать их в разбазаривании средств. В Стратегии индустриально-инновационного развития Казахстана на период становления этих организаций - подготовку специалистов, маркетинг, установление связей - отводится два года. Мы их, конечно, подталкиваем, но даже через год спрашивать с этих фондов реальные результаты - создание новых высокотехнологичных предприятий в стране - было бы слишком.

Становление институтов развития, которым в экономическом развитии страны на ближайшие годы отводится особая роль, держится на особом контроле.

- Опыт усть-каменогорского изобретателя Агапова, придумавшего градиентный сепаратор - уникальный фильтр, дающий почти 100-процентную очистку воздуха, - показывает, что в стране отсутствует система отбора и поиска ноу-хау. Ведь только после рассказа о разработках Агапова в нашей газете была создана госкомиссия, призванная оценить данное изобретение…

- В том-то все и дело. В стране есть патентное бюро, но нет системы работы с интересными идеями. Отобрать самые перспективные из них, понять экономическую привлекательность, вложить деньги, адаптировать к рынку и не просчитаться со спросом не так-то просто. Центр инжиниринга и трансферта технологий, а также Инновационный фонд задуманы именно для коммерциализации изобретательских проектов. Но эту систему мы только сейчас начали создавать. Делать такую экспертизу должны специалисты. Конкретно по сепаратору Агапова заключение пока не готово.

- Расскажите, как будет работать система? Допустим, я мечтаю открыть производство и изобрела что-то суперинтересное …

- Но не факт, заметьте, что суперполезное. Ведь встречаются и просто безумные проекты. Тем не менее… Нужно получить на свое изобретение патент и обратиться в Центр инжиниринга, где специалисты и сделают экспертизу. Все просто.

- А где гарантия, что специалисты центра не могут ошибиться?

- Конечно, ее не даст никто. Однако, если вашу идею, как вы считаете, должным образом не оценили, но вы уверены, что это здорово, и крайне заинтересованы в своем изобретении, нужно попытаться это доказать. Есть масса научно-исследовательских институтов, способных на такие экспертизы. Доказали - в действие вступает Инновационный фонд. Он выделяет гранты на создание первичного производства или даже может вступить с инициатором в долю. Фонд, если заинтересуется, может выделить средства даже на научные исследования. Причем деньги безвозвратные, гранты.

С другой стороны, специалисты фонда несут ответственность за эффективность своей работы. Именно поэтому впервые в нашей практике институты развития созданы на рыночной основе - чтобы люди были материально заинтересованы в результатах. Это акционерные общества, а не государственные учреждения.

- 173 проекта уже признаны институтами развития перспективными и достойными вложений. Расскажите о самых интересных.

- Давайте сразу поправимся: перспективными они признаны межведомственной правительственной рабочей группой, созданной при нашем министерстве. А в институты развития, для определения коммерческой составляющей, переданы совсем недавно. Общая "цена", если можно так выразиться, этих проектов - 3 млрд 918 миллионов долларов.

Какие из них запомнились мне? Во-первых, проект по производству оконного стекла. На мой взгляд, это проект, который может реально и быстро сыграть на всю казахстанскую экономику, потому что спрос на такую продукцию велик. Немало любопытных предложений, связанных с развитием нефтехимической отрасли. Есть интересная идея по производству компьютерной клавиатуры на трех языках - казахском, русском, английском - с автоматической системой переключения. Кстати, казахстанское ноу-хау.

Самолеты мы уж точно никогда производить не будем, да, наверное, и не надо к этому стремиться. Хотя… Анализ показывает, что у инвесторов есть желание вложить деньги в легкие самолеты и легкие морские суда, хотя мы и не морская держава. Так что со временем возможно все.

- "Больная" для страны проблема - недропользователи, которые отказываются от казахстанской продукции под маркой того, что она не отвечает мировым стандартам. При этом из-за рубежа они ввозят все, вплоть до питьевой воды. Известно, что правительством было создано Казахское контрактное агентство, которое призвано изменить ситуацию. Удалось ли?

- Приведу один пример. В прошедшем году объемы выпуска казахстанской машиностроительной продукции увеличились на 15%. Темпы роста в машиностроении превысили даже показатели добывающих отраслей. Должен заметить, впервые. В большей степени на этот отрадный факт повлияла востребованность продукции казахстанских машиностроительных заводов у компаний-недропользователей. Ситуация медленно, но меняется.

- Технопарки и бизнес-инкубаторы, созданные на заре становления казахстанской экономики, сегодня влачат жалкое существование. Однако правительство делает новую ставку на технопарки. Теперь уже интеллектуальные. Не считаете ли вы, что все, что спускается "сверху", обречено на провал?

- Я не знаю, о каких " жалких" технопарках вы говорите. На данный момент в стране 19 технопарков и все они свою роль играют. Это зоны, созданные местными исполнительными органами для развития малого и среднего бизнеса. Технопарки предоставляют в аренду пустующие производственные площади под производство продукции, скажем так, не требующей применения высоких технологий. Что дает предпринимателям возможность экономить на строительстве помещений и встать на ноги. Никакими льготами технопарки не пользуются. Играют отведенную им роль, и ничего плохого я в этом не вижу.

Новая же концепция технопарков связана с созданием дополнительного стимулирования. Например, парку информационных технологий планируется дать налоговые льготы - по корпоративному доходу, освободить от налога на имущество. Государство собирается построить и всю инфраструктуру парка, чтобы собрать туда лучших электронщиков, программистов и так далее. Мы ведем переговоры с индийцами, с транснациональными компаниями - "Майкрософтом", "Самсунгом", "LG". Есть талантливые специалисты в Киргизии, в Узбекистане. Хочется, чтобы и они пришли работать в этот технопарк.

Тогда и наши специалисты подтянутся. Будет уровень, в стране появится своя школа, соответственно и новые разработки в высоких технологиях. Ведь спектр интеллектуальных товаров, как и спрос на них, очень широк. Начиная от всякого рода электроники и заканчивая созданием качественных программных продуктов.

- Еще год назад в международных рейтингах - свежее мне, к сожалению, не попадались - утверждалось, что размер теневого бизнеса в Казахстане составляет порядка 30% к ВВП. Что вы можете сказать о сегодняшней ситуации?

- Данная проблема существует во многих странах. Сегодняшнюю же ситуацию в Казахстане вижу такой: при тех либеральных условиях, которые созданы для развития предпринимательства, бизнесу выгоднее работать "на свету". И он это делает, видя, что и глава государства, и законодательные, и правительственные институты включают ему "зеленый свет". Я имею в виду амнистию капиталов, легализацию собственности и многое другое.

Однако давайте останемся реалистами. Противоречия между предпринимателем и государством вряд ли можно когда-нибудь изжить полностью. Особенно в бизнесе, связанном с наличностью. В этом смысле Казахстан ничем не отличается от Америки или Европы. Везде государство вырабатывает свои "правила игры", а бизнес, заинтересованный в максимальных доходах, изобретает свои методы, чтобы их обойти.

- Тогда следует честно признать, что винно-водочный бизнес в этой игре явно лидирует. Какие бы усилия правительством ни предпринимались, его вывести из тени не получается. Может, пора вспомнить старое и вернуть государственную монополию?

- Просто смешно, когда об этом начинают говорить! Ведь возврат к старому ничего не решит. На самом деле передача винно-водочной отрасли в частные руки позволила улучшить качество, развить ассортимент продукции и конкуренцию. Государственная монополия не сможет пресечь контрабандное производство водки, а наоборот, даже в какой-то степени поощрит. Только в этом случае государственные заводы начнут производить и продавать левую продукцию, как это было в советское время.

- Одна из задач, которую поставил президент перед Министерством индустрии, - сделать национальную Торгово-промышленную палату полноценной "боевой" единицей. Каким образом вы намерены это сделать?

- Мы сейчас готовим законопроект о Торгово-промышленной палате, обсуждаем ее возможные полномочия.

Мы хотим, чтобы она объединяла всех промышленников и предпринимателей Казахстана, стала выразителем их интересов. Но! В то же время выработала бы определенный кодекс чести отечественного предпринимательства, вела реестр своих участников и сама следила бы за внешним имиджем казахстанского бизнеса.

Мощные национальные торговые палаты имеют свои зарубежные представительства при посольствах, проводят выставки, вместе с правительством страны думают над расширением внешних рынков. Но большую работу палата должна проводить внутри страны. Оказывать содействие, консультации… Сертификацию товаров, может быть, ей тоже передадим.

Во всем мире членство в торгово-промышленной палате ассоциируется с респектабельностью, благонадежностью. Это как этикетка качества, зеленый сигнал светофора: с этой компанией дела можно вести без лишних опасений.

Сможем ли поднять Торгово-промышленную палату на такой уровень, прежде всего зависит от самих предпринимателей. От их корпоративной заинтересованности и активности.